Старые и новые легенды Качинской долины
Все, что имеет название, имеет и свою историю — пусть даже коротенькую и совсем незамысловатую. Нередко эти истории становятся зернышком, вокруг которого, как слои перламутра в раковине моллюска-жемчужницы, нарастают придуманные позже подробности, события — и получается легенда. Наверняка в Крыму легенды, предания, более или менее правдоподобные рассказы о названиях существовали вокруг большинства причудливых скал, ущелий, источников, балок и лугов. Но дошли до нас немногие — только те, что были записаны учеными, энтузиастами-краеведами и участниками дореволюционных и довоенных этнографических экспедиций. Часть их вошли позже в отредактированные и дозволенные сборники крымских легенд — вместе с придуманными сказками советского времени. А большинство местных преданий исчезли вместе с людьми, насильно увезенными с полуострова.
Поэтому мы уже никогда не узнаем, почему озеро Джарылгач (в переводе с крымскотатарского «спасение») носит такое имя. Кто и почему назвал Бакальскую бухту арабским словом, означающим «лавочник», и считалось ли у местных жителей живописное Яман-дере («плохое ущелье») нехорошим местом из-за сложной дороги — или с ним была связана какая-то трагедия? И все-таки если эти зернышки старинных или сложившихся относительно недавно легенд остались, их возможно найти — изучая архивные документы и старые книги, расспрашивая стариков. Было бы желание.
Тополь с автографом
По количеству легенд соперничать с Южным берегом Крыма может разве что Бахчисарайский район. Здесь, в Верхореченской школе, уже около пятнадцати лет изучение и поиск местных легенд что-то вроде общего на всех хобби. «Начиналось все с того, что мы собрали известные легенды, связанные с нашей долиной, — вспоминает Надежда Антоновна Тимохина, библиотекарь школы по должности и краевед по призванию. — Затем началась более серьезная и кропотливая работа, дети проводили достаточно серьезные самостоятельные исследования, связанные с местным фольклором, а младшие сами сочиняли легенды, которые опирались на конкретные события. Ведь часто так бывает, что самого предмета, известного или чем-то знаменательного для конкретной местности, уже не существует — а хочется, чтобы о нем сохранилась память». Например, знаменитый краевед и исследователь Крыма Василий Кондараки, который во время своих путешествий собрал немало легенд, упоминает о том, как останавливался на отдых в деревне Мачи-сала (территория современного Верхореченского сельсовета) у гостеприимного грека. Путешественника приняли замечательно, а вместо денег попросили оставить… автограф, и Кондараки вырезал его на стволе старого тополя. Конечно, того дерева давным-давно нет, тополя живут не очень долго. Известный труд Кондараки, «Описание Крыма», где он упоминает об этом, вышел в 1783 году, а дерево уже тогда было очень старым.
Сама Надежда Антоновна краеведением увлекается уже больше тридцати лет и считает Качинскую долину интереснейшим местом для всех, кого интересуют легенды. Ведь только русской истории Верхоречья 225 лет. Она начиналась с того времени, как опустели окрестные греческие деревни — люди, населявшие их, уехали из Крыма и осели в Приазовье. Сами деревни сохранились, только стали уже крымскотатарскими. А на то место, которое занимает нынешнее Верхоречье, приехали 18 отставных солдат-гренадеров, со временем здесь выросла русская слободка, потом деревня, которую в разное время называли Казак-кой, Бию-сала.
Своя история появлялась у каждого оврага, косогора, поля. «Названия мест в окрестностях нашего села, скажем, Акишев сад, Красноносова балка, связаны, скорее всего, с именами и фамилиями владельцев, — объясняет Надежда Тимохина. — Одну из балок называют и Холодной, и Танюшкин Яр. Известно, что здесь несколько мужчин из села Бию-сала застрелили девочку, которая взяла овощи с чужого огорода. Может быть, она была сиротой — судя по надписям на плитах старого кладбища, что у нашего села, люди довольно рано уходили из жизни, часто муж и жена друг за другом, обрекая детей на сиротство».
Для человека с чистым сердцем
Конечно, когда речь заходит о Качинской долине, в первую очередь вспоминается легенда о камнях «Мать и дочь», которая в многочисленных сборниках фигурирует в разной обработке. Тот же Кондараки записал один из самых ранних оригинальных вариантов, в котором фигурирует не только имя злодея, сластолюбивого князя Топал-бея, но и богатого мурзы Кемала, у которого росла красавица-дочь Селиме. Князь похитил девушку и ее мать и, когда пленницы отказались повиноваться ему, замуровал их заживо в стене гарема. Но вскоре на границе его земель появились камни-исполины, и люди рассказывали, что из одного по ночам выходит светящаяся девушка невиданной красоты. Князь лично прибыл на место и велел повалить один из камней. Когда тот обвязали веревками, раздался вскрик: «Вай, анам-хаясы!» («Ай, маменька!»), а второй камень ответил: «Хорхма, балам!» («Не бойся, дитя!») — и все, кто находился рядом, обратились в камень.
«Сказание о золотой колыбели, спрятанной в незапамятные времена в недрах горы Басман, — это тоже местный и довольно известный фольклор, не так известна привязанная к нашим краям легенда «Гордая Айше», хотя существует несколько ее вариантов, — перечисляет Надежда Тимохина. — Она связана с крепостями Тепе-кермен и Кыз-кермен, жители которых враждовали. А парень и девушка из разных крепостей полюбили друг друга, девушка потребовала от любимого построить мост над пропастью, разделяющей их. Но когда пошла к парню, на середине моста вспомнила все обиды, нанесенные ее народу, выхватила нож и убила своего жениха. Мост разрушился, о нем напоминают огромные камни в ущелье».
Но вот другая легенда, которую может рассказать каждый житель Качинской долины, не путешествует по страницам путеводителей. А связана она со старинным храмом св. Иоанна Предтечи конца XIV — начала XV века. О том, как он выглядел, известно благодаря поистине легендарной фотографии. Маленький черно-белый снимок жительница села Лидия Атаманенко… стащила у немецкого офицера, квартировавшего во время оккупации в ее доме. Жила женщина как раз напротив церкви, а немец увлекался фотографированием окрестностей и часто оставлял снимки на столе. Храм горел во время войны, позже, в середине 60-х, стены разобрали на стройматериал. Сейчас от церкви осталась только алтарная часть, а в одном из музеев хранится фреска, которую удалось снять со стены до того, как церковь окончательно разрушилась. Легенда говорит, что рисовал ее не кто иной, как знаменитый Феофан Грек, поскольку именно по этой долине шел он из Херсонеса в Керчь. А человек с чистым сердцем и сегодня может увидеть творение великого художника, пусть даже нет стены, на которой некогда оно было нарисовано.
Предания ХХ века
Трудно ли искать легенды, обрывки реальных событий в воспоминаниях жителей долины? Нелегко. Потому что очень много всего случилось, порой слишком важным казалось настоящее, а не прошлое. Отзвуки даже не таких уж далеких событий тоже кажутся легендарными. Например, рассказывает Надежда Антоновна, старожилы Качинской долины не раз вспоминали, как в 1944 году, когда из села Высокого (раньше оно называлось Керменчик) выселяли крымских татар, за машинами проехали несколько подвод, нагруженных… старинными церковными книгами. Очень может быть, что воспоминания намного преувеличили реальность, но наличие десятка-другого книг объяснить можно. Когда-то село было греческим, часть населения в XVIII веке эмигрировала, часть осталась, приняв мусульманство, а вот доставшиеся от предков-христиан реликвии сохранились.
Несколько легенд — а точнее, реальных событий, следы которых удалось отыскать верхореченским школьникам и Надежде Тимохиной, связаны с Великой Отечественной войной. «Конец октября 1941 года, прорвана оборона Перекопа, Отдельная Приморская армия уходит в глубь полуострова и пытается пробиться к Севастополю, но основные дороги уже перекрыты, — рассказывает Надежда Антоновна. — Красноармейцы шли через село Шурю (нынешнее Кудри
но), отступая в сторону Улу-сала (Синапное), была ночь, бой то и дело переходил в рукопашную, сражались штыками. Когда немцы все-таки заняли села, местные жительницы с разрешения только что назначенного коменданта отправились искать и хоронить погибших. Под одним из мостов нашли двух мертвых матросов, рядом лежали трупы заколотых штыками врагов. Но на телах краснофлотцев… не было ни одного ранения. Легенда рассказывает, что умерли они от разрыва сердца, до конца выложившись в этом бою».
Одна короткая и трогательная история тоже связана с войной. В кармане бушлата убитого под селом Кудрино краснофлотца нашли две фотографии. На обороте снимка девушки надпись (приводится в оригинале): «На память Коле от Мили. Коля! Когда на воле привыденья меня не станет на земле, то пусть мое изображенье, мой друг, останется тебе. 18/I 1941 года». Надпись на фото юноши не так хорошо сохранилась, явно видны слова «учебы», «помни службу», «вспомни», наверное, этот снимок бойцу подарил друг-однокурсник. Возможно, и он, и Мила пережили войну — и так и не узнали, что стало с человеком, носившим в кармане две фотографии, потому что похоронили его, скорее всего, как неизвестного.
Именно здесь, в долинах Бахчисарайского района, прошлое кажется ближе, чем в других местах, и напоминает о себе иногда очень настойчиво. Например, родственник Надежды Антоновны, который живет в Предущельном, несколько недель назад ремонтировал дорожку к дому, отодвинул камни — и прямо под крыльцом обнаружилось захоронение бронзового века: кости, наконечник стрелы, бронзовое колечко и несколько ракушек. Чем не зерно для новой легенды?
Фото: Остатки храма Иоанна Предтечи в Качинской долине
Поэтому мы уже никогда не узнаем, почему озеро Джарылгач (в переводе с крымскотатарского «спасение») носит такое имя. Кто и почему назвал Бакальскую бухту арабским словом, означающим «лавочник», и считалось ли у местных жителей живописное Яман-дере («плохое ущелье») нехорошим местом из-за сложной дороги — или с ним была связана какая-то трагедия? И все-таки если эти зернышки старинных или сложившихся относительно недавно легенд остались, их возможно найти — изучая архивные документы и старые книги, расспрашивая стариков. Было бы желание.
Тополь с автографом
По количеству легенд соперничать с Южным берегом Крыма может разве что Бахчисарайский район. Здесь, в Верхореченской школе, уже около пятнадцати лет изучение и поиск местных легенд что-то вроде общего на всех хобби. «Начиналось все с того, что мы собрали известные легенды, связанные с нашей долиной, — вспоминает Надежда Антоновна Тимохина, библиотекарь школы по должности и краевед по призванию. — Затем началась более серьезная и кропотливая работа, дети проводили достаточно серьезные самостоятельные исследования, связанные с местным фольклором, а младшие сами сочиняли легенды, которые опирались на конкретные события. Ведь часто так бывает, что самого предмета, известного или чем-то знаменательного для конкретной местности, уже не существует — а хочется, чтобы о нем сохранилась память». Например, знаменитый краевед и исследователь Крыма Василий Кондараки, который во время своих путешествий собрал немало легенд, упоминает о том, как останавливался на отдых в деревне Мачи-сала (территория современного Верхореченского сельсовета) у гостеприимного грека. Путешественника приняли замечательно, а вместо денег попросили оставить… автограф, и Кондараки вырезал его на стволе старого тополя. Конечно, того дерева давным-давно нет, тополя живут не очень долго. Известный труд Кондараки, «Описание Крыма», где он упоминает об этом, вышел в 1783 году, а дерево уже тогда было очень старым.
Сама Надежда Антоновна краеведением увлекается уже больше тридцати лет и считает Качинскую долину интереснейшим местом для всех, кого интересуют легенды. Ведь только русской истории Верхоречья 225 лет. Она начиналась с того времени, как опустели окрестные греческие деревни — люди, населявшие их, уехали из Крыма и осели в Приазовье. Сами деревни сохранились, только стали уже крымскотатарскими. А на то место, которое занимает нынешнее Верхоречье, приехали 18 отставных солдат-гренадеров, со временем здесь выросла русская слободка, потом деревня, которую в разное время называли Казак-кой, Бию-сала.
Своя история появлялась у каждого оврага, косогора, поля. «Названия мест в окрестностях нашего села, скажем, Акишев сад, Красноносова балка, связаны, скорее всего, с именами и фамилиями владельцев, — объясняет Надежда Тимохина. — Одну из балок называют и Холодной, и Танюшкин Яр. Известно, что здесь несколько мужчин из села Бию-сала застрелили девочку, которая взяла овощи с чужого огорода. Может быть, она была сиротой — судя по надписям на плитах старого кладбища, что у нашего села, люди довольно рано уходили из жизни, часто муж и жена друг за другом, обрекая детей на сиротство».
Для человека с чистым сердцем
Конечно, когда речь заходит о Качинской долине, в первую очередь вспоминается легенда о камнях «Мать и дочь», которая в многочисленных сборниках фигурирует в разной обработке. Тот же Кондараки записал один из самых ранних оригинальных вариантов, в котором фигурирует не только имя злодея, сластолюбивого князя Топал-бея, но и богатого мурзы Кемала, у которого росла красавица-дочь Селиме. Князь похитил девушку и ее мать и, когда пленницы отказались повиноваться ему, замуровал их заживо в стене гарема. Но вскоре на границе его земель появились камни-исполины, и люди рассказывали, что из одного по ночам выходит светящаяся девушка невиданной красоты. Князь лично прибыл на место и велел повалить один из камней. Когда тот обвязали веревками, раздался вскрик: «Вай, анам-хаясы!» («Ай, маменька!»), а второй камень ответил: «Хорхма, балам!» («Не бойся, дитя!») — и все, кто находился рядом, обратились в камень.
«Сказание о золотой колыбели, спрятанной в незапамятные времена в недрах горы Басман, — это тоже местный и довольно известный фольклор, не так известна привязанная к нашим краям легенда «Гордая Айше», хотя существует несколько ее вариантов, — перечисляет Надежда Тимохина. — Она связана с крепостями Тепе-кермен и Кыз-кермен, жители которых враждовали. А парень и девушка из разных крепостей полюбили друг друга, девушка потребовала от любимого построить мост над пропастью, разделяющей их. Но когда пошла к парню, на середине моста вспомнила все обиды, нанесенные ее народу, выхватила нож и убила своего жениха. Мост разрушился, о нем напоминают огромные камни в ущелье».
Но вот другая легенда, которую может рассказать каждый житель Качинской долины, не путешествует по страницам путеводителей. А связана она со старинным храмом св. Иоанна Предтечи конца XIV — начала XV века. О том, как он выглядел, известно благодаря поистине легендарной фотографии. Маленький черно-белый снимок жительница села Лидия Атаманенко… стащила у немецкого офицера, квартировавшего во время оккупации в ее доме. Жила женщина как раз напротив церкви, а немец увлекался фотографированием окрестностей и часто оставлял снимки на столе. Храм горел во время войны, позже, в середине 60-х, стены разобрали на стройматериал. Сейчас от церкви осталась только алтарная часть, а в одном из музеев хранится фреска, которую удалось снять со стены до того, как церковь окончательно разрушилась. Легенда говорит, что рисовал ее не кто иной, как знаменитый Феофан Грек, поскольку именно по этой долине шел он из Херсонеса в Керчь. А человек с чистым сердцем и сегодня может увидеть творение великого художника, пусть даже нет стены, на которой некогда оно было нарисовано.
Предания ХХ века
Трудно ли искать легенды, обрывки реальных событий в воспоминаниях жителей долины? Нелегко. Потому что очень много всего случилось, порой слишком важным казалось настоящее, а не прошлое. Отзвуки даже не таких уж далеких событий тоже кажутся легендарными. Например, рассказывает Надежда Антоновна, старожилы Качинской долины не раз вспоминали, как в 1944 году, когда из села Высокого (раньше оно называлось Керменчик) выселяли крымских татар, за машинами проехали несколько подвод, нагруженных… старинными церковными книгами. Очень может быть, что воспоминания намного преувеличили реальность, но наличие десятка-другого книг объяснить можно. Когда-то село было греческим, часть населения в XVIII веке эмигрировала, часть осталась, приняв мусульманство, а вот доставшиеся от предков-христиан реликвии сохранились.
Несколько легенд — а точнее, реальных событий, следы которых удалось отыскать верхореченским школьникам и Надежде Тимохиной, связаны с Великой Отечественной войной. «Конец октября 1941 года, прорвана оборона Перекопа, Отдельная Приморская армия уходит в глубь полуострова и пытается пробиться к Севастополю, но основные дороги уже перекрыты, — рассказывает Надежда Антоновна. — Красноармейцы шли через село Шурю (нынешнее Кудри
но), отступая в сторону Улу-сала (Синапное), была ночь, бой то и дело переходил в рукопашную, сражались штыками. Когда немцы все-таки заняли села, местные жительницы с разрешения только что назначенного коменданта отправились искать и хоронить погибших. Под одним из мостов нашли двух мертвых матросов, рядом лежали трупы заколотых штыками врагов. Но на телах краснофлотцев… не было ни одного ранения. Легенда рассказывает, что умерли они от разрыва сердца, до конца выложившись в этом бою».
Одна короткая и трогательная история тоже связана с войной. В кармане бушлата убитого под селом Кудрино краснофлотца нашли две фотографии. На обороте снимка девушки надпись (приводится в оригинале): «На память Коле от Мили. Коля! Когда на воле привыденья меня не станет на земле, то пусть мое изображенье, мой друг, останется тебе. 18/I 1941 года». Надпись на фото юноши не так хорошо сохранилась, явно видны слова «учебы», «помни службу», «вспомни», наверное, этот снимок бойцу подарил друг-однокурсник. Возможно, и он, и Мила пережили войну — и так и не узнали, что стало с человеком, носившим в кармане две фотографии, потому что похоронили его, скорее всего, как неизвестного.
Именно здесь, в долинах Бахчисарайского района, прошлое кажется ближе, чем в других местах, и напоминает о себе иногда очень настойчиво. Например, родственник Надежды Антоновны, который живет в Предущельном, несколько недель назад ремонтировал дорожку к дому, отодвинул камни — и прямо под крыльцом обнаружилось захоронение бронзового века: кости, наконечник стрелы, бронзовое колечко и несколько ракушек. Чем не зерно для новой легенды?
Фото: Остатки храма Иоанна Предтечи в Качинской долине
08.01.2010